Лицо его стало для меня двуличным. Я, не в силах иногда отказать себе в этом мазохистском удовольствии, смотрю на его фотографии и... узнаю и не узнаю одновременно. До физической боли знакомый залом скул и одновременно совершенно чужой и холодный взгляд - жёсткий, немного циничный, сквозь который, кажется, я вижу страх. А мне останутся его сомнения. Я напишу о нём стихотворение... Не напишу, конечно. Я писал стихотворения и не один раз в жизни. Наивные и пронзительные. Оттого - наверное, честные. Больше - никогда. Пусть ты не случился. Я не жалею. Я привыкаю... Я лжив и неискренен здесь, потому что не могу написать и сотой доли из того, что вертится в моей голове. Не потому что боюсь кого-то обидеть, нет. На это, как раз, мне наплевать. Я боюсь слабым стать. Пожалуй, это единственное - чего я теперь боюсь. Потому что я трус, потому что мне бывает больно. Потому что быть слабыми - это прерогатива сильных. А я трус... Всё меньше времени, проведенного в сети. Всё меньше людей, которых я хотел бы видеть. Работа. магазин. Дом. Сон. Моя собака. Это всё, что мне нужно. Поэтому и писать ничего не хочется. Отчего-то последние пару дней оглядываюсь назад и удивляюсь самому себе - как я мог раньше не замечать очевидных вещей? Разве я логичен? А может, просто я перестал казаться быть тем, кем меня хотели видеть? А, может, просто у меня сейчас есть всё то, чего мне так не хватало: я сам. Такой, какой я есть... Ах, в твоих же зрачочках страх и в них же чужая боль. Девять-ноль...
